Я в курсе, что леди Осборн к этому отношения не имеет, но уверена – она бы смогла!

– Пришло время нам с тобой серьезно поговорить. Без посторонних, – заявила миссис Осборн, сцепив руки перед собой в замок и посмотрев на меня так, что легкие забыли, зачем они нужны в моем организме.

– Да-да, – залепетала, понимая, что здесь переигрывать будет слишком опасно, уж лучше просто сбежать.

– Нет, – твердо проговорил Беня, опустив ладонь на мое плечо и пригвоздив тем самым к месту. – Маргарет не посторонняя. Она… – Тут он немного замешкался, даже горло прочистил, но смог выдать фразу, поразившую даже меня: – Мы собираемся обручиться.

– Что?! – Миссис Осборн картинно отступила на шаг и приложила тыльную сторону ладони ко лбу. – Мне плохо. Врача. Голова…

Беня оторвался от меня и подошел к матери, направляя ее на ближайшее кресло и уточнив:

– Сейчас позвоню доктору. И отцу, чтобы забрал тебя. В каком вы остановились отеле?

Миссис Осборн нахмурилась. Бросив на меня гневный взгляд, оттолкнула от себя руку помощи и, вынув из кармана пиджака идеально белый платок, начала прикладывать его кончик к внутренним уголкам глаз. Сначала к левому, потом к правому. И снова. Вроде как слезы промокать. Но вид у нее при этом был решительный, а взгляд холодный.

– Хочешь избавиться от меня? – убрав платок от лица, спросила мама Беню. Ждать ответа она не стала – видимо, понимала, что сын может ответить. Слишком уж откровенным вырос. – Не выйдет! Отец остался по делам в Париже, а я спешно прилетела сюда, бросив его и все заботы. Потому что сын в беде!

– У вас есть еще один сын? – надменно уточнил Бенедикт.

– Очень жаль, но нет! – воскликнула его мама. – Поэтому все надежды мы возлагаем на тебя. Ты единственная наша надежда на будущее рода. Мы дали тебе время остепениться, прийти в себя и перестать заниматься ребячеством с этим твоим котолюбителем! И что в итоге?

– Что?

– Ты окончательно сбился с пути.

– Мне нравится выбранная дорога, – пожал плечами Беня.

– Дорога еще куда ни шло, – патетично воскликнула его мать. – Но подбирать девиц, стоящих вдоль нее – верх неблагоразумия, сын!

Я вскинула брови. Ничего себе. Как высокопарно и замысловато меня путаной обозвали. Даже обижаться как-то неудобно, вдруг я не так поняла и речь не обо мне вовсе?

– Вот ее, – в мою сторону небрежно махнули рукой, – конкретно эту девицу зачем ты привел в дом?!

А нет, все правильно. Это про меня.

– Жить, – ответил Беня и, сделав несколько шагов, снова встал рядом со мной, приобняв за плечи. – Это… любовь, мама.

Дела-а-а…

А я еще думала, он играть не умеет. Вон как старается ради ближайшей родственницы.

– Ты не можешь так поступить с нами! Слухи дойдут до королевы… Это позор! Ты не знаешь, но мы с отцом навели справки, она… она… – Миссис Осборн замахала на себя платочком, собираясь с духом, и наконец сказала это: – русская!

Бенедикт чуть отодвинулся и пристально посмотрел мне в глаза, после чего выдал новый перл:

– Тогда не зря говорят, что русские девушки – самые красивые.

И снова я забыла, как дышать. Буквально на две секунды пол ушел из-под ног, и стены куда-то отодвинулись, и потолка не стало. Только Беня по-прежнему стоял рядом, а я тонула в бездне его глаз. Слава богу, миссис Осборн была на стреме.

– В условиях нынешнего состояния политики, мы просто не можем позволить тебе эту глупость.

И снова на меня махнули рукой. Теперь я стала не только путаной, но и глупостью. Мило.

Глупо улыбнувшись, я вдруг вспомнила, что тоже знаю английский и решила этим воспользоваться:

– Так вы – мама Бенедикта?

Все смолкло. Осборны стояли, оглушенные моим вопросом, хлопали глазами и переглядывались. Глаза мамы говорили: «Она еще и идиотка», а Бенины отвечали: «Меня все устраивает». И все это молча, но очень красноречиво.

– Да, милая, – наконец сказал мой фиктивный любовник. – Это миссис Хелена Осборн. Моя мама.

– Я так рада! – склонив голову к плечу, улыбнулась шире. – Вы с Бенечкой – одно лицо. Только у вас грудь и волосы длиннее. И костюм. И туфли.

– И сумочка, – вдруг добавил Осборн, подключившись к игре.

У его мамы дернулся подбородок.

– Я хочу отдохнуть, – сообщила она. – Дорога была утомительной, а Англия встретила отвратительно. Сын, отнеси чемодан в гостиную. Я прилягу, подумаю и утром попробуем поговорить снова.

– Как в гостиную? – растерялась я.

– Мама, ты ведь никогда не оставалась у меня с ночевкой, предпочитая гостиницы, – поддержал меня Осборн. – Что теперь изменилось?

– Кое-что, – меня смерили горящим от злости взглядом. – Не волнуйся, я ненадолго!

И она с гордым видом удалилась в мою комнату. МОЮ комнату.

– А мне где спать? – спросила тихо.

– В моей спальне, – очень серьезно ответил Бенедикт. И, прежде чем я начала громко возмущаться, посылая его туда, про что приличные джентльмены и не слышали, мне закрыли рот, приложив указательный палец к губам. – Я выполню новое условие. Какое скажешь. Но мама должна поверить в наши отношения.

– Нет у меня больше условий, – прошептала удивленно. – И как ты это себе представляешь?

– Я плохо, но ты же специалист, – хмыкнул Беня, – придумаешь что-нибудь. А домогаться не собираюсь, как и обещал. Между нами ничего не будет, кроме договоренности.

Скептически поджав губы, покачала головой. Нет уж, так не пойдет…

– Сын! – раздалось из гостиной. – У меня в чемодане вся жизнь! Принеси его, прошу.

– Сейчас будет снова уговаривать тебя бросить меня, – улыбнулась я.

– Знаю, – пожал плечами Беня. – И мне важно, чтобы она поняла, что свой выбор я буду делать сам. Всегда и во всем. Помоги мне, Маргарет.

Не знаю, как он это сделал… То ли повлияло выражение его лица, то ли эти гипнотизирующие глаза… А может, я меркантильно повелась на обещание исполнить новую прихоть? Не могу сказать. Но в ответ он услышал от меня тихое: «Ладно», и впервые за все время его губы растянулись в улыбке. Не холодной или высокомерной, не подделанной по необходимости, а настоящей, от которой у меня сердце вскач понеслось, сбиваясь с шага.

Ох, нехорошо это, так воспринимать Бенину благосклонность. Мы ведь оба знаем, ради чего все делается. Ради котика и независимости. Что ж, подыграю ему и в этом, главное контролировать себя, чтобы не зайти туда, куда не надо.

Знаю, что подслушивать нехорошо, но эти двое даже за стеной разговаривали слишком громко.

Все началось с наезда Бени:

– Мама, а откуда у тебя вообще ключи от моей квартиры?